"Разместитель биржевых бумаг в России"

Еще один серьезный биржевой кризис произошел в 1894–1895 годах в силу тех условий промышленного развития страны, которые были созданы финансовой политикой государств и развившейся на этой почве спекулятивной игрой промышленными и железнодорожными бумагами. Они покупались с целью игры, даже без соотношения с доходностью и прочностью предприятий, и при помощи усиленного кредита. По расчетам специалистов в этот нелегкий период на бирже обращалось бумаг по биржевой расценке на сумму около 1 147 000 000 рублей и приблизительно 1/3 была заложена в банках. Результаты чрезмерного и необоснованного повышения скоро сказались: искусственный спрос прекратился, за ним последовало понижение цен, массовая продажа бумаг, необеспеченных их владельцами, и возник острый биржевой кризис. Так, скажем, вели себя цены на паи товарищества «Нобель»: в 1889 году их высшая цена была 5200 рублей, низшая 4000 рублей. В 1895 году высшая — 13 600 рублей, низшая — 4800 рублей. Также резко менялись цены и других бумаг. Потери от этого кризиса по самым скромным подсчетам специалистов того времени определялись в несколько десятков миллионов рублей.

Распространение фондовых сделок и большое значение биржи как места обращения государственных бумаг побудили в 90-х годах министра финансов вмешаться в деятельность биржи по сделкам с государственными фондами. Прежде всего, Министерство финансов направило усилия на прекращение спекуляции с кредитными рублями. Для этого в 1893 году была установлена пошлина на вывозимые сверх установленной нормы кредитные билеты уезжающими за границу. Пошлина эта должна была доставить Минфину сведения о вывозимых рублях, а финансового значения она не имела. В том же году были запрещены сделки «по покупке и продаже на срок золотой валюты, тратт и тому подобных ценностей, писанных на золотую валюту, совершаемые исключительно с целью получения разницы между курсом валюты, условленным сторонами и действительным на какой-то срок». В таком же объеме воспрещались сделки с премиями, кратные, а также стеллаж. Осуществление приведенного закона предполагало возможность проверки операций кредитных учреждений, и она была установлена. Министр финансов получил право, усмотрев сомнительные операции кредитных учреждений, требовать сведения и объяснения и проверять их торговые книги. Одновременно в связи с запрещением сделок с валютой право совершать биржевые сделки самими маклерами было оставлено лишь за владельцами или представителями действующих в России торговых, промышленных или банкирских предприятий, а приказчики и конторщики могли участвовать в биржевых операциях за счет хозяев и по их уполномочию.

Пробовали что-то регулировать. Но экономические законы жестоки. Тем более, когда они попираются политикой. Вот что писала одна из экономических газет в январе 1904 года:

«Воспользовавшись конфликтом между Россией и Японией и разрывом дипломатических отношений, биржевики произвели покушение на обывательский карман. Шаг, предпринятый Японией, окрылил их надежды. «Рыцари биржи» встрепенулись, почуяв наживу…

Циркулярная телеграмма министра иностранных дел, извещающая об отозвании российского посланника из Токио, была опубликована в воскресенье, 25-го января, когда все финансовые учреждения закрыты. Следовательно, впечатление, произведенное ею в финансовом и биржевом мире, осталось в первую минуту неизвестным.

Биржа в воскресенье не собирается. Однако биржевики учли недосуг по-своему. Они успели выработать план действий и приготовиться к генеральному сражению.

Как только вчера, в понедельник, биржа открылась, со всех сторон посыпались акции и другие ценные бумаги. Давно уже биржа не переживала такой тревожной минуты. Из всех банков и контор, словно из гигантских резервуаров, хлынули потоки бумаг, опрокидывая и разрушая все на своем пути. Все, словно по предварительному уговору, бросились продавать бумаги.

Понятно, при таком настроении никто не решался явиться в роли покупателя, и кривая биржевых ценностей делала гигантские, лихорадочные скачки вниз. Доверие к самым солидным бумагам было поколеблено, а для того, чтобы вернее добиться цели, «понижатели» заодно распускали самые чудовищные слухи. Особенно неистовствовали некоторые господа, стоящие во главе крупнейших банков.

Так, директор одного большого банка выбросил на биржу громадную партию «нефтяных», предлагая их значительно дешевле против курса, который держался в Берлине. Директор другого крупного банка валил бумаги как non valeur, словно они не имели никакой цены.

Маневр удался блестяще. Держатели бумаг струсили, что и требовалось доказать. Наводняя рынок бумагами, вышеупомянутые господа тут же переводили их за границу. В несколько минут ловкачи наживали состояния…

Вследствие слабой котировки «онколисты» вынуждены были расстаться со своими ценностями и весь товар попал в загребистые лапы спекулянтов-пауков…